Сегодня фотографирование является крайне распространенной практикой, ни одно событие, значимое в социальном или индивидуальном масштабе, не обходится без фотографий. Не менее важным, чем ведение хроники, является использование фотографии в качестве средства самореализации, трансляции собственного видения. Все может стать объектом съемки, но несмотря широкое распространение этой практики, фотографирование до сих пор представляет собой несколько травматичный опыт, хотя бы в том смысле, что даже как акт документации фотография разрывает повседневность, нарушает дискретность, целостность мира, расставляя акценты, выставляя на показ одни аспекты и скрывая – не снимая их – другие. Это насильственный акт перекройки реальности.
Сьюзан Зонтаг связывает агрессивность фотографической практики с навязчивым желанием присваивать окружающий мир посредством его фотографирования. Фотография это также насилие над индивидом, По мнению Зонтаг «фотографировать людей значит совершать акт насилие по отношению к ним, видя их так, как они никогда не видят себя сами, получая о них такое знание, которое они никогда сами не получат о себе; акт фотографирования превращает людей в объекты, которыми можно обладать символически» [2]. Будучи сфотографированным, индивид становится в пассивную позицию по отношению к камере, он обездвиживается, «застывает» и в некоторой степени обезличивается, лишается индивидуальности, превращаясь в средство самовыражения фотографа, артикуляции его речи. Он также превращается в пассивный объект рассматривания, а властную позицию субъекта взгляда занимает фотограф и зрители. Иногда, однако, властный характер отношений между субъектом взгляда и фотографируемым преодолевается, если не полностью, то в значительной степени. Этого значительно трднее добиться в сфере искусства, однако именно таким качеством обладает творчество фотографа Нэн Голдин (Nan Goldin). Это происходит благодаря тому, что ее фотографии наследуют эстетику любительской «моментальной фотографии».
Нэн Голдин начала фотографировать в 15 лет, но лишь в 90-е ее работы получили признание в поле искусства. Эти трудности были, возможно, связаны с тем, что ее работы были слишком личными и автобиографичными, а визуально напоминали бытовые любительские снимки, хотя то, что они изображали трудно назвать обыденным. После того, как ее старшая сестра покончила с собой, Нэн ушла из дома и поступила в школу искусств, где сблизилась с людьми, которые составил костяк того, что она теперь называет своей «семьей» или «племенем». В 70-е Голдин попадает в среду “drag queens”, которые на то время были практически полностью исключены из общества, и начинает фотографировать их. С тех пор и до сегодняшнего момента предметом ее фотографий является ее окружение, она сама и все, что они переживают, включая смерть, сексуальные отношения, насилие и наркотики.
 |
| Мисти Табу! И Джимми Палетт одеваются |
 |
| Джоанна и Валерии в зеркале, Париж, 1999 |
 |
| Объятие, Нью-Йорк 1980 |
В интервью Нэн Голдин много говорит о своем отношении к фотографии, и о том, насколько тесно ее творчество переплетено с ее жизнью. В этом смысле она сама часто становится объектом взгляда, где властным субъектом является публика. Тем более что на многих фотографиях изображена она сама. Она считает, что человек должен выражать в своем творчестве то, что ему хорошо известно, и частью чего он сам является. Лишь тогда художник сможет достичь нужной степени понимания, сопричастности и вовлеченности [6]. Как мы видим, для нее важно выстраивать доверительные, равноправные отношения с теми, кого она фотографирует.
 |
| Нэн, через месяц после избиения, 1984 |
 |
| Мадонна, Бангкок, 1992 |
 |
| Автопортрет в приюте 1988 |
 |
| Автопортрет в пижаме , госпиталь Прайори, Лондон 2002 |
Голдин не работает в формате проектов, она никогда не знает заранее, что он будет делать, и уже сформированные собрания фотографий, такие как «Баллада сексуальной зависимости» постоянно дополняются новыми снимками. По словам Голдин «фотографии это фрагменты жизни в том, виде, в котором она проживается. Это исключает постановку. Постановка освобождает от риска, а спонтанность позволяет рисковать, т.е. является нормальным процессом, самой жизнью» [8]. Она также отказывается от черно-белой фотографии, т.к. черно-белый для нее – это в большей степени абстракция [4]. А абстракция означает отстранение, дистанцию, что противоречит ее персонализированному, глубоко личному подходу к фотографированию.
Эстетика бытовой фотографии выражается среди прочего в функции, которую она приписывает своим фотографиям, а именно документация, сохранение памяти о близких ей людях и значимых явлениях. В интервью Голдин сказала, что как только память о ее погибшей сестре начала тускнеть, она начала делать снимки клиник, где та проходила лечение. По ее словам, она ощущает непреодолимую потребность документировать свою жизнь и жизнь своей «семьи» [5]. Создание подобного архива значимых событий и лиц и является основным стимулом в snapshot фотографии. Ее фотографии передают эстетику не просто бытовой фотографии, но фотографий из семейного альбома. Неслучайно Голдин сама называет свое окружение «семьей». Фотографии для семейного архива, если это идеальная семья, где царит взаимопонимание и любовь, отличает высокая степень доверия и близости между моделью и фотографом. Сама фотограф подтверждает это в одном из интервью: «То, что я делаю, несет в себе наследие эстетики snapshot фотографии... Любительские, спонтанные снимки делаются из любви, из желания запомнить людей, места, время, которое вы провели вместе. Они творят историю, записывая историю». [6] Таким образом, своей работой Голдин выражает и акцентирует сущность фотографии вообще, как ее определяет Барт, ноэму фотографии – ее способность ухватить бытие «в уникальном неповторяемом историческом моменте» [3]. Андре Базен также пишет о способности фотографии «мумифицировать время», «вырвать предмет из потока времени». [2] Однако фотография может сохранить лишь память, но не сами объекты. И когда Голдин осознала это, после смерти ее близкой подруги Куки в 1989 году, она долгое время не могла вернуться к фотографии. Такая вера в силу фотографического образа, его слитность с реальностью, отношение к фотографии как к средству не просто переработки, трансформации действительности, но проживания самой жизни свидетельствует о глубокой вовлеченности фотографа в свою деятельность. Описанное выше навязчивое стремление Голдин повторить реальность в фотографии может быть прочитано как отмеченное Зонтаг агрессивное стремление присвоить окружающий мир путем его фотографирования. Однако, на мой взгляд, в данном случае эта практика не несет негативных коннотаций, так как Голдин и так является частью того мира, который она изображает.
 |
| Куки, 1983 |
 |
| Куки у гроба Витторио |
Нэн Голдин упрекают в вуайеризме и нарциссизме, что неудивительно, учитывая тематику ее фотографий. Многие из них запечатлевают такие глубоко личные сферы как секс, насилие, смерть, при этом фотографии выглядят так, словно модели не знал о присутствии фотографа. Таким образом, складывается видимость ситуации подглядывания. Однако сама Голдин отрицает, что она находится в доминирующей позиции по отношению к своим моделям, что она объективирует их [5]. Это выражается прежде всего в том, что модели являются активными субъектами, обладающими властью над своими изображениями – Голдин никогда не публикует снимки без их согласия. По ее словам единственная аудитория, которая ее волнует – это ее друзья, изображенные на фото [4]. Здесь можно привести ее высказывание о том, что снимки являются знаком любви [9], делая фотографию человека она утверждает его значимость и болезненность его утраты. Годин говорит, что она «показывает людей сильными, глядящими на вас в ответ со снимка» [5]. Однако, объектами фотографий Нэн Голдин становятся также люди в их слабости: умирающие от СПИДа, проходящие курс реабилитации, плачущие, терпящие физическое насилие. Возможно именно отношение к таким вещам как к чему-то повседневному, а они действительно являются частью ее повседневности, позволяет избежать шока и экзотизации подобных явлений, экзотизизация неизбежно подразумевает визуальное насилие: индивид становится объектом активного рассматривания. Ощущение тривиальности событий поддерживает стилистика любительской фотографии: низкое качество изображения – смазанность, неестественность цвета, отсутствие фокуса – а также названия, данные изображениям. Названия вроде «Гочо целуют Жиля, Париж 1993», «Джина на обеде у Брюса», «Клара и Эдда танцуют танец живота», «Нэн и Брайан в кровати, 1983» объективно, почти отстраненно описывают происходящее на снимке, сообщают общую информацию, не драматизируют изображаемое, хотя за названием «Гочо целуют Жиля, Париж 1993» стоит утрата любимого человека, умирающего от СПИДа. Такого рода названия также означают, что фотограф не навязывает зрителю своей интерпретации событий, не пытается заполнить своим содержанием личности героев, то, что происходит у них внутри. Это не значит, что фотографа это не беспокоит, напротив, она считает предметом искусства чувства и взаимоотношения людей, но она позволяет героем быть самостоятельными и показывать только то, что они хотят показывать. В названиях всегда фигурируют имена героев. Голдин говорит следующее: «Многие люди, кажется, думают, что предмет искусства или фотографии – это внешняя сторона вещей. Но для меня это в действительности об отношениях и чувствах…». [10] То есть ее фотография направлена на взаимодействие субъектов, а значит в ее работах они предстают активными, деятельными индивидами, а не просто пассивными объектами взгляда Другого.
 |
| Гочо целуют Жиля, Париж 1993 |
 |
| Джина на обеде у Брюса |
 |
| Клара и Эдда танцуют танец живота |
 |
| Нэн и Брайан в кровати, 1983 |
Как уже отмечалось, фотографии Голдин часто иллюстрируют весьма драматичные моменты жизни самого фотографа и ее друзей: курс реабилитации в клинике, СПИД, насилие. Сегодня благодаря массмедиа такие изображения стали достаточно привычными. Однако от подобных изображений в медиа фотографии Нэн Голдин отличает то, что, во-первых, ее фотографии являются художественными работами, несмотря на их документальный характер, а во-вторых, что герои ее фотографий всегда персонализированы. На снимке не просто «жертва СПИДа», а Жиль, чью историю рассказывает ряд других фотографий. Сьюзан Зонтаг пишет, что страдание и фотографическое изображение страдания это не одно и то же, и последнее вовсе необязательно подразумевает сопереживания зрителя. Изображение отчуждает, обезопашивает, анестезирует [2]. Однако, на мой взгляд, фотографии Нэн Голдин, напротив, не отчуждают, но вовлекают зрителя, благодаря личному, трепетному отношению фотографа к своей работе.
Итак, своеобразие работ фотографа Нэн Голдин заключается в альтернативе существующему взгляду на фотографию как на насильственный акт, характеризующийся выстраиванием отношений власти и подчинения, объективацией предмета съемки, навязывания ему пассивной роли объекта взгляда. Ее фотографии рассказывают индивидуальные истории близких фотографу людей и ее самой. Эстетика бытовой, моментальной фотографии, отпечаток которой несет на себе творчество фотографа и которая выражается в спонтанности, вовлеченности, автобиографичности и визуальной стороне фотографий, обеспечивает выстраивание отношений доверия, равенства, близости и уважения между ней и героями ее фотографий. Что является тем замечательнее, что Нэн Голдин изображает темы, являющиеся в той или иной степени табуированными в обществе: тело, открытая сексуальность, насилие, наркотики, смерть, различного рода перверсии вроде “drag queens” – и при этом ей удается избежать экзотизации этих явлений и объективации героев съемки.
 |
| Джимми и Табу! Раздеваются, Нью-Йорк, 1991 |
 |
| Вивьен в зеленом платье, Нью-йорк, 1953 |
 |
| Завтрак в постели, Отель Torre di Bellosguardo, Флоренция, 1996 |
Библиография
1. Базен А. Что такое кино? / Пер. с фр. В. Божович, И. Эпштейн. – М.: Искусство, 1972.
2. Sontag S. On Photography. – London: Penguin Books, 1977.
3. Барт Р. Camera lucida / Пер. М. К. Рыклина. — М.: Ad Marginem, 1997.
4. Snider H. The Beautifull Smile. – London: Steidl, 2007.
5. Sheryl Garratt. The dark room //
http://www.guardian.co.uk/theobserver/2002/jan/06/features.magazine 27 01.02.2010 00.05.
6. Long K. Nan Goldin //
http://www.brain-juice.com/cgi-bin/show_bio.cgi?p_id=88 01.02.2010 00.06
7. Mazur A., Skirgajllo-Krajewska P. If I want to take a picture, I take it no matter what //
http://fototapeta.art.pl/2003/ngie.php 01.02.2010 00.08
8. Holert T. '80s Then //
http://findarticles.com/p/articles/mi_m0268/is_7_41/ai_98918665/ 01.02.2010 00.09
9. Walden C. Nan Goldin interview: Madonnas, skulls and a lamb with seven legs //
http://www.telegraph.co.uk/culture/art/5099705/Nan-Goldin-interview-Madonnas-skulls-and-a-lamb-with-seven-legs.html 01.02.2010 00.13
10. Nan Goldin: A Personal Favorite Who Still Sings Ballads Sweetly
http://coincidences.typepad.com/still_images_and_moving_o/2004/07/nan_goldin_a_pe.html 01.02.2010 00.15
11. http://digitaljournalist.org/issue0106/voices_goldin.htm 01.02.2010 00.16
Фото: Нэн Голдин
Текст: Ольга Сосновская
Ссылки по теме:
Нэн Голдин на Википедии
Больше работ Нэн Голдин
Нэн Голдин рассказывает о своих работах. Из серии Contacts Vol. 2, Portraits of Contemporary Photographers (видео)
отличная статья, спасибо
ОтветитьУдалитьОля, крутая статья. Именно подобной публицистики не хватает.
ОтветитьУдалитього вадим привет! ну и спасибо конечно раз так.
ОтветитьУдалитьХорошая статья, спасибо.
ОтветитьУдалить